Портал Южной Осетии

Рукoвoдитeль мeждунaрoднoй нeкoммeрчeскoй aссoциaции «Renaissance Sandidzan» («Вoзрoждeниe») Рoдиoн Пуxaeв рaсскaзaл в интeрвью ИA «Рeс» oб oтнoшeнии нaсeлeния eврoпeйскиx стрaн к сoбытиям aвгустa 2008 гoдa и работе, проводимой ассоциаций по продвижению позиций Южной Осетии в Европе.

— Ежегодно в августе в России и Южной Осетии вспоминают о жертвах войны 08.08.08. Какие траурные мероприятия Ваша организация проводит в этот день в Бельгии?

— Каждый год восьмого августа я нахожусь в Южной Осетии, рядом со своим народом. Для меня имеет принципиальное значение быть здесь в этот день.
Но в Бельгии мы, конечно, тоже проводим различные мероприятия, посвященные это трагической дате, — круглые столы, просмотры фильмов, встречи.
Мы пытаемся донести правду об августовских событиях не только до населения Бельгии, но и, в целом, до европейцев. И это мы начали делать уже с 8 августа 2008 года, с акции протеста перед штаб-квартирой НАТО в Брюсселе. Одна из фотографий, сделанная тогда в ходе протеста, разошлась по многим европейским агентствам. Зачастую они публиковали антиосетинские, антироссийские статьи, но некоторые носили просто информационный характер.
Вплоть до 12 августа, до окончания активных боевых действий в Южной Осетии, мы в день давали около 20 интервью, и Осетия все это время не проигрывала информационную войну, по крайней мере, в Голландии. Но потом уже началась игра в одни ворота, Россию начали выставлять агрессором.

— Как сегодня европейцы, включая простое население, относятся к событиям 2008 года?

— На сегодняшний день для европейцев это сложная тема. Политики и люди, разбирающиеся в политике, в курсе того, что произошло тогда, и кто на кого напал. Возьмем хотя бы то, что в докладе международной комиссии под руководством Хайди Тальявини вина за начало войны была возложена на Тбилиси. И зная это, они просто пытаются все это замалчивать, игнорировать как-то. То есть, об этом практически уже никто говорит, потому что им нечего сказать.
А ведь прошло 10 лет, как говорится, страсти улеглись, и можно уже с холодной головой дать оценку событиям 2008 года, а оценка однозначная, и они это знают.
Что касается обычного населения в Европе, то оно на самом деле достаточно своеобразное. Люди не то, что бы мало интересуются политикой, но им в той или иной форме навязывают определенную повестку дня. И поэтому они особо не разбираются в политике, не углубляются в нее, они берут то, что им преподносят.
Европейцам в своё время навязали одну точку зрения, которая была выгодна им, а искать другую они не хотят, соответственно, они больше ничего не желают говорить об этом.
Население Европы и Америки — достаточно толерантное, свободолюбивое. Если бы европейцы получали объективную информацию, они, наверное, не поддержали бы какие-то действия или бездействие своих властей.
Сейчас идет демонизация России и Путина, в частности. А зачем это делается? Чтобы оправдать как-то недочеты, личные провалы европейских властей. 100 лет назад повестку дня определяла Европа, на сегодняшний день она стоит на третьих-четвертых ролях. И если население это проанализирует, то, мне кажется, ему это не понравится. Поэтому идёт своеобразное нагнетание определённой повестки дня.
Одним из катализаторов создания «Дней осетинской культуры в Европе» стала как раз нехватка информации в Европе о событиях 2008 года в Южной Осетии. Обдумав создавшееся положение, мы решили показать Европе Осетию, которую они не знают, то есть, дать возможность взглянуть на нашу страну с другого угла. Так в принципе появилась идея показать Европе осетинскую культуру.

— При общении с местным населением в Европе у Вас не возникают противоречий на тему августовских событий?

— Не то, чтобы возникают противоречия, скорее, они бывают удивлены, когда я им рассказываю о событиях, происходящих на самом деле в Южной Осетии. Они убеждены в том, что в России, на постсоветском пространстве нет свободы слова, идет полное зомбирование населения. И когда мы начинаем общаться с ними, и я привожу определенные примеры, они бывают удивлены. За исключением, может быть, какого-то зомбированного человека, остальные совершенно по-другому начинают смотреть на произошедшее в Южной Осетии.
Основная часть осетин, проживающих в Европе, в кругу своего общения доводят до местного населения альтернативную точку зрения. Мне кажется, что это очень важно.

— Во время мероприятий в рамках «Дней осетинской культуры в Европе», Вы поднимаете тему августовской войны, или стараетесь преподносить только культурную сторону жизни Осетии?

— Эти вопросы могут идти только в комплексе, мы не рассматриваем их по отдельности. Разговор о войне в августе 2008 года заходит всегда. Посетители наших выставок сами интересуются событиями десятилетней давности. Когда, к примеру, они рассматривают полотна Лаврентия Касоева, то в них видна боль от произошедшего. Или глядя на работы Магреза Келехсаева — замечательные пейзажи, которые завораживают, посетители начинают расспрашивать об Осетии, и разговор всегда приводит к 2008 году, 90-м годам, 20-м годам прошлого столетия.
По моему мнению, эти мероприятия способствуют улучшению имиджа Осетии, люди за рубежом получают информацию из первых уст, кроме того, содействуют сплачиванию осетинской диаспоры, налаживанию контактов.

— С диаспорами каких стран Вы сотрудничаете наиболее активно?

— Осетинская диаспора во Франции очень активная. Ее возглавляет Лора Джанаева. В этом году у нас проходили мероприятия в Париже, и она нам очень помогла. Много людей приезжает и из Германии на наши мероприятия.

— Ваши мероприятия преимущественно посещают представители осетинских диаспор или европейцы?

— Я бы сказал, что 50 на 50. Говоря о 50 процентах, я подразумеваю не только осетин, но и русскоязычную диаспору. У меня, например, очень хорошие контакты и с русскоязычной диаспорой, потому что я несколько лет возглавлял Бельгийскую федерацию русскоязычных организаций. Сейчас представляю Бельгию в Европейском координационном совете. У меня очень много контактов с председателями русскоязычных организаций в разных странах, и через них мы тоже приглашаем людей на наши мероприятия. Привлекаем и местных художников, с ними у нас тоже налажено сотрудничество.
Какое–то время мы в местной газете на платной основе давали анонсы, но это не давало никакого эффекта, потому что население там своеобразное.

— В чем основное отличие населения Осетии от европейцев?

— Европейцы отличаются толерантностью. Они более толерантные в ежедневном общении. Здесь народ политизирован, разбирается во многих вопросах. Там такого нет, они думают, вот мы выбрали такого-то человека, пусть он думает, что делать. И этими людьми легко управлять. Им навязывают одну точку зрения, и они себя особо не утруждают в поисках другой стороны медали.

— Бытует мнение, что в Европе соседи между собой не общаются. Какие у Вас отношения с ними?

— У меня с соседями очень хорошие отношения. Мы приглашаем их на праздники, иногда заносим осетинские пироги. Общаемся, но не со всеми, некоторые очень закрытые. Закрытость она есть. Например, даже если сын приедет к родителям, не предупредив, его за это могут очень холодно встретить, экспромт у них не приветствуется.
Если человек постарел, он знает, что отправится в дом престарелых так или иначе, у них нет привязанностей как у нас.
Когда ребенку исполняется 18 лет, родители говорят ему: ты или плати свою долю в семейный бюджет или уходи. Поэтому они, как правило, живут самостоятельно. В 99 случаев из 100 — это, наверное, так. Надеюсь, у нас такого никогда не будет.

— Вам не сложно жить в таком социуме, и не поддаетесь ли Вы их влиянию?

— Когда вы переступаете порог нашего дома, вы словно попадаете в Осетию. Мои дети говорят на осетинском языке. У нас дома все осетинское. Побывав у нас в гостях, многие спрашивают, как можно попасть в Осетию, очень многие хотят приехать сюда.
Я планировал сделать некий пленэр осетинских и европейских художников в Осетии. Если они приедут, и своими глазами увидишь нашу жизнь, будет совершенно другой эффект. Но мне одному всё это не под силу. Если я найду понимание в этом вопросе, то готов осуществить задуманное.

— Что Вы считаете самым важным достижением мероприятий, проводимых за рубежом?

— Если не каждый художник в Осетии, то большинство из них уже привыкло к тому, что каждый год в Европе проходят «Дни осетинской культуры», и они готовятся к этому событию. У североосетинских и югоосетинских художников появились общие проекты, то есть, они стали участвовать в каких–то общих мероприятиях, наладили контакты.
Когда художники приезжают в Европу, мы всегда посещаем музеи. В последний раз мы были в музее Орсе в Париже, где, наверное, представлена самая большая коллекция импрессионистов мира. Гуляя по музею с Магрезом и Лаврентием, я наблюдал, как их захлестнули эмоции. И мне кажется, это дорогого стоит.
«Дни осетинской культуры в Европе» способствуют сплочению диаспоры. Это как бы небольшое окно в Европу. Я не скажу за всю Европу, но там, где мы проводим мероприятия, осетинская культура вызывает большой интерес. Они ждут, когда в следующий раз к ним приедут осетинские художники.
Осетинские художники особенно любят бывать в Люксембурге, и там им отвечают взаимностью.
Пользуясь случаем, хочу выразить благодарность президенту Южной Осетии Анатолию Бибилову за помощь и понимание. Экс-президент республики Леонид Тибилов тоже не оставался в стороне, помогал нам. Власти Северной Осетии во главе с Вячеславом Битаровым также оказывают нам поддержку, и это здорово. Спасибо им. Были годы, когда нас никто не поддерживал.

— Не возникают ли у Вас проблемы с реализацией проектов в Европе из-за действий Грузии?

— В этом году в Люксембурге, к сожалению, не состоялись мероприятия, которые мы планировали. Они должны были пройти в азербайджанском центре культуры. Узнав об этом, грузины написали протестное письмо, и те, с кем мы договаривались, не захотели с ними портить отношения, и нам отказали.
Был случай, когда мэр французского города Монмеди с супругой торжественно открыл выставку осетинских художников. Он пообещал провести через год такое же мероприятия. Но из консульства Грузии ему написали гневное письмо, после чего он отказался даже от нашего подарка – картины одного из осетинских художников.
Я сталкиваюсь с негативом не так редко, как об этом говорю. Но если мы кому-то мешаем, значит, мы все делаем правильно (улыбается).

— В каких странах «Возрождение» планирует провести мероприятия в будущем году?

— В будущем году мы, наверное, поедем в Грецию и в Бразилию. Но мы не хотим проводить только выставки, для нас важно, чтобы в наших мероприятиях принимали участие и творческие коллективы, и научная интеллигенция. Несколько раз к нам на мероприятия приезжал Руслан Бзаров, и его слушали с большим интересом. Потому что так, как он расскажет о культуре и обычаях Осетии, мы не расскажем.
У нас есть проект «Презентация Осетии», который подразумевает, в том числе, представление за рубежом определенной продукции, которую производят в Осетии.
Мы закладываем большой фундамент, на чем потом можно построить что-то грандиозное. Мы нащупываем возможности. Успех в том, чтобы все росло, а не стояло на одном уровне, нужен постоянный рост. Мы пытаемся не только расширять географию, но и внести что–то новое.
Однако, чтобы реализовывать этот проект нужно понимание властей севера и юга Осетии, из-за больших объемов работы я один не справлюсь.

— Планируете ли Вы провести выставку «Отражение Европы» в Южной Осетии?

— Я готов организовать выставку. На самом деле, это очень хороший проект, и неплохо было бы провести его также по регионам России. Депутат Государственной думы Артур Таймазов предложил провести эту выставку осенью в Госдуме. Хотелось бы, чтобы представители субъектов России в Госдуме подключились к проекту, и чтобы каждый курировал выставку в своем регионе.

— Вы будете принимать участие в десятом съезде Международного общественного движения «Высший совет осетин»?

— Да меня пригласили принять в нем участие. Но я немного побаиваюсь того, чтобы съезд не превратился в некую формальность.
Я бы хотел, чтобы на нём решались актуальные вопросы, которые остро стоят перед обществом. А одной из наиболее актуальных проблем нашего народа — остается изучение родного языка.
То, что в России приняли закон о добровольном изучении родных языков — на мой взгляд, некая лакмусовая бумага. Она покажет, кто из нас осетин. Почему мы должны снимать с себя личную ответственность и перекладывать её на государство.
Если кто-то считает, что его дети не должны изучать осетинский язык, о чем еще с ним можно говорить. И об этом нужно говорить на съезде.
В Голландии, если ты хочешь занимать хорошую должность, ты должен говорить на голландском языке, других вариантов нет. Почему нельзя ввести такую же практику в Осетии?

Беседу вела Катерина Пухаева
Источник: http://cominf.org/node/1166518125