Портал Южной Осетии

Здрaвствуйтe, Руслaнбeк Кузьмич! Спaсибo, чтo сoглaсились нa интeрвью. Вы вooбщe в курсe, чтo вы любимeц журнaлистoв?

(Смeeтся) Пoкa мнe этoгo никтo нe гoвoрил. Для меня это неожиданно, если честно. Но приятно слышать. Наверное, потому, что строитель – это благородная профессия. Мы же понимаем, что строитель – созидатель. Да, проблемы были, но мы их решаем. Устраняем даже те, к которым не имеем отношения. Имею в виду, до нас которые возникли. Стараемся не оставлять «хвостов», каждый год сдаем все взятые на себя обязательства. Наверное, журналистам тоже хочется о приятном писать, чем постоянные негатив и ругань.

А сами журналистов жалуете?

Конечно же! Какой бы ты герой ни был, если журналист о тебе не знает, то мир тоже. Надо так жить, чтоб у журналистов больше было хороших поводов писать о тебе.

Вы для себя такую судьбу рисовали – стать министром?

Вообще никогда! Мне это предложил Агузаров (ред. Тамерлан Агузаров, глава РСО-А, сентябрь 2015 — февраль 2016 гг.), он попросил стать частью его команды. Я отказался. Потом я пришел к нему с каким-то вопросом, но он практически поставил мне ультиматум – сказал, что второй раз я не имею права ему отказывать. Вот так и случилось, в принципе.

Скажите, насколько устойчивой вам кажется строительная сфера в республике?

Если брать жилую застройку, то у нас показатели положительные. Для примера: ввод жилья за январь — сентябрь 2017 года составил 129 506 кв. м. или 101,5 % по отношению к тому же периоду прошлого года. В 2016 году за указанный период было построено 127 610 кв. м. Индивидуальное строительство достигает высоких отметок – 29 703 кв. м., это почти на 50 процентов больше прошлогодних показателей — 20 531 кв. м. Но мы прогнозируем спад, потому что покупательская способность жителей страны падает. Ситуацию держим под контролем благодаря ипотеке. Другое дело, что не все потенциальные покупатели отвечают требованиям банков. В общем, нюансов много. Для сравнения скажу, что если мы в этом году планируем сдать почти 180 000 кв. метров жилья, то в следующем – 150 000 кв. м. Хотя я считаю, что это тоже хороший результат, учитывая, что происходит по всей стране. Кстати, по обеспеченности квадратными метрами на одного жителя мы в лидерах по России. Еще одной своей задачей я вижу охват строительными площадками всей республики. А то у нас работа ведется исключительно во Владикавказе, и постепенно остальная часть республики пустеет. Все стараются переехать в город.

Это осуществимо?

Мы работаем над этим. Хотя людей тоже можно понять – отсутствие рабочих мест в районах гонит их в город. Мы не уникальны в этом, впрочем.

Вы строите с учетом сейсмических особенностей нашего региона? Нас же иногда «потряхивает»…

Обязательно! Проект, не рассчитанный на 9 баллов землетрясения, даже не будет принят в работу. Это, так называемое «сейсмоусиление». Любой объект мы подводим под принятые сейчас стандарты сейсмичности. Есть даже специальная программа. Причем от этажности не зависит. Я сейчас не только о новых объектах говорю. Мы повышаем сейсмоустойчивость даже тех зданий, которые уже есть в городе.

А как вам архитектурный облик Владикавказа?

Наверное, не стоит так думать, что все плохо…

Простите, что перебиваю. Будете меня переубеждать?

Постараюсь. Да, факты вакханалии есть. Мы стараемся их пресечь. Хотим направить весь беспредел в более цивилизованное русло, думаю, у нас получится. Планируем возобновить работу Градостроительного совета под председательством главы республики. Хотим ввести должность главного архитектора Северной Осетии. Мы добьемся того, чтобы все значимые строительные проекты проходили общественные слушания. Такой картины, какую мы наблюдаем сейчас в исторической части города, мы не допустим. Нет концепции, общего видения города нет, отсюда и какой-то «кишлак». С этим пора заканчивать.

А что делать с тем, что уже построено как «кишлак»?

Не думаю, что все настолько испорчено. Просто надо привести все в порядок. У нас очень много красивых зданий, но они загромождены рекламными вывесками, баннерами и прочим. Будем менять. И город (ред. АМС Владикавказа) с этим согласен. Нужны лишь воля и немного профессионального подхода. Призываю и бизнес быть более социально ориентированным. У нас нет мало-мальски пригодного туристического пешего маршрута! Гости приезжают, а пройтись им, кроме проспекта, негде. Да и проспект весь в вывесках и щитах. Думаю, любой бизнесмен, кто заинтересован в том, чтобы гости обращали внимание на красоту города, должен вкладываться в его облик. Такова позиция и главы республики Вячеслава Битарова. Уповать исключительно на бюджетные деньги в наше время, если хотите, преступно.

Ну, облик исторической части города сейчас такой, что вряд ли бизнес пожелает взять это бремя на себя…

Да, есть здания, которые только снести и все. Но, как мне кажется, их легче и дешевле доделать. И таких много строений. Знаю, что частные. Но не знаю, зачем надо было браться за такие проекты, если бросил все на полпути?!

А Гергиевский музыкальный центр? Тоже долгострой?

Мы ждем проекта. Он делается. Тот, который был, аннулирован. Его делал Норман Фостер, архитектор из Великобритании. Сейчас этим занимается архитектор из Франции. Думаю, уже какая-то картина вырисовывается. Перед нами задача поставлена – до конца года проект должен быть. Надеюсь, решим ее. Финансирование федеральное.

Русланбек Кузьмич, вы вплотную занимались проблемой тех самых пресловутых малоэтажных домов в Гизели. По сути, задумка не была реализована до конца. Не так?

Да, нам пришлось в это ввязаться, хотя они к нам и не относились. Работаем над тем, чтобы довершить начатое. Сейчас формируем 56 участков в селении Гизель по 12 соток. До конца года люди получат свои участки, где уже смогут заняться индивидуальным строительством. Изначально мы планировали по 6 соток раздать, но решили все же довести до 12-ти. С условием, что человек сможет при необходимости продать половину участка и вырученные деньги потратить на свое усмотрение.

Они могут воспользоваться субсидированием покупки жилья?

Нет, это другая программа. Она рассчитана на молодые семьи, возраст которых не достиг 36 лет. Ничего сложного и непонятного в этой программе нет – при покупке жилья государство оплачивает 35% его стоимости. Сейчас у нас в очереди 900 человек. В текущем году мы по объективным причинам не смогли участвовать в реализации программы, а в следующем году мы обеспечим жильем примерно 160-180 семей. Это по всей республике.

Давайте поговорим об обманутых дольщиках…

Это очень большая проблема. Нет никакой госпрограммы, никакого госучастия в решении этой проблемы, потому что нет соответствующей законодательной базы. Единственное, чем смогло помочь федеральное правительство, это то, что обязало один из коммерческих банков заняться этими вопросами. Благодаря этому решается проблема СУ-155, счет дольщиков которой идет на десятки тысяч. Всю остальную нагрузку передали на уровень регионов. На местах должны найти средства, чтобы закрыть этот вопрос. Чтоб вы понимали, приведу одну цифру: для того, чтобы решить проблему обманутых дольщиков в Северной Осетии, нам необходим по нашим подсчетам один миллиард рублей. Чувствуете, да?

Это реально?

Если бы были деньги, то вполне. Но без участия самих обманутых дольщиков решить эту проблему вряд ли удастся. Мы открыты в общении с людьми, не скрываем от них ничего. Например, на улице Астана Кесаева, 41. Там 132 семьи. Мы встретились с ними, открыто сказали им, что на каждый потраченный государством рубль люди должны доложить еще один, чтобы получить свои квартиры. Они согласились. Постараемся до конца года разрешить проблему этого конкретного дома. А всего в республике около 1000 таких семей. Официально зарегистрированных договоров долевого участия из уже признанных обманутыми дольщиками – чуть более 400. Но многие не хотят писать, несмотря на наши попытки объяснить, что, чем вообще ничего, пусть лучше так. Им необходимо зарегистрироваться у нас. Кто знает, вдруг завтра-послезавтра нормативная база изменится, и государство вплотную займется проблемами дольщиков? И вдруг выясняется, что договоров нет. Получается, мы их даже в реестр внести не сможем. И перед федералами их права тоже не сможем отстаивать. А сложного ничего нет. Заявление о том, что человек внес деньги и не получил квартиру, можно подать у нас.

Еще одна головная боль – это вынужденные переселенцы. Их было 2400 семей, когда я только приступил. И за два года нам удалось выдать столько сертификатов, сколько за предыдущий десяток лет не было. До 2020 года мы всех обеспечим жильем. Сразу хочу успокоить любителей считать деньги в республиканском бюджете — на все мероприятия по обеспечению жильем вынужденных переселенцев предусмотрено исключительно федеральное финансирование. В прошлом году было израсходовано 560 млн рублей, в текущем планируется 650 млн, в следующем году будет еще больше, думаю. По всем программам мы еще ни один рубль обратно в федеральный бюджет не вернули.

Русланбек Кузьмич, вы – известный меценат в Осетии. Ваша благотворительная деятельность вышла даже за пределы России. То, что вы делаете в Южной Осетии – это дань родной земле?

Сразу уточню, что я никогда не делил Осетию на Южную и Северную. Тем более, мама из Ногира, отец – из южной части Осетии. Я родился там, жил, не разделяя никогда народ. В родном селе построили спортивный зал с футбольной, волейбольной и баскетбольной площадками, с тренажерным залом. Сейчас этот центр очень востребован среди молодежи. И это радует. Еще одно футбольное поле настелили у привокзальной площади. На стадионе сделали два зала: один – для профессионального спорта, другой – для любителей. Бесплатный. Здесь во Владикавказе тоже стараемся что-то делать. К нам приезжал Астахов (ред. Павел Астахов, детский омбудсмен РФ в 2009-2016 гг.), так получилось, что он посетил несколько объектов с нашим участием. Матвиенко (ред. Валентина Матвиенко, спикер Совета Федерации РФ) была у нас, когда мы открывали Реабилитационный центр на южной окраине Владикавказа. Благодарность нам потом объявили. Центр работает уже третий год, там лечится 300 детей, в том числе из Южной Осетии. Два раза в год по нашей программе каждый ребенок с диагнозом ДЦП проходит у нас реабилитацию. Нам есть, чем гордиться: таких центров нет нигде больше в стране. Все процедуры у нас собраны под одной крышей. У нас даже иппотерапия предусмотрена. Мы постоянно работаем над повышением профессионального уровня своих работников, периодически они проходят курсы повышения квалификации.

Уинстон Черчилль когда-то сказал очень интересные слова: «То, что мы получаем, обеспечивает нам существование. То, что мы отдаем, творит нашу жизнь». Кажется, самое время вспомнить их…

Не могу не согласиться. Но я ничего такого не делаю, что было бы мне непривычно. Мы всегда так жили, родители меня всегда так учили. Как-то само собой это происходит. Я никогда не думаю о том, что надо вот что-то сотворить, чтобы тебя благодарили и превозносили. Для меня это – естественный процесс. Просто сейчас возможностей больше помогать, вот и все.

Но это же столько сил и средств отнимает? Не надоело?

Ничего страшного. Главное, чувствовать, что день прожит не зря, зная, что кому-то благодаря тебе сегодня жить стало немного легче. И я сейчас, поверьте, не для красного словца это говорю. Быть министром – это вторично, уверяю. Если ждать благодарностей, то это быстро надоедает.

А неудач боитесь?

Скажем так, их надо стараться обходить стороной. Человек же не всесилен ведь? Он должен знать, где у него заканчиваются возможности и не заканчиваются желания. Я всегда стараюсь браться только за то, где я реально могу что-то сделать. А жить фантазиями… Зачем?

Вы единоличны в принятии решений?

Во-первых, я очень дорожу своим коллективом. Все, что делает минстрой, делают люди минстроя. Так получилось, что на виду министр, но это не значит, что он один тянет лямку. И если люди остаются допоздна на работе, хотя министр насильно никого не держит, это же о чем-то говорит? Я серьезно! Я не контролирую, когда кто приходит и когда кто уходит. Лишь бы результат был. Я до 10 вечера на работе, многие из моего коллектива остаются до того же времени. Наверное, это единодушие.

Может, боятся уйти?

Не верю. Сотрудники все вовремя приходят на работу, уйти вовремя у них тоже есть полное право. Они это знают, но наша общая идея для каждого человека в коллективе – не пустой звук. Можете проехать вечером мимо минстроя — у нас везде горит свет. И это надо ценить, я считаю. Мы даже на выходных заняты работой.

А отдыхать когда?

(Смеется) На пенсии. Или в отпуске. Единственное, мне очень неудобно перед семьями своих сотрудников.

Можно же оправдаться в соцсетях, например…

На это, тем более, нет времени.

Спасибо за интервью! Успехов!

Юрий 15-Кулов